Самое большое представительство участниц Великой Отечественной войны было среди женщин-медиков. Из общего числа врачей в Красной Армии — 41% были женщины, среди хирургов их было 43,5%.
В 1944 году ужесточилось семейное законодательство. В соответствии с курсом на героизацию советской действительности, было введено звание «Мать-героиня» и одноимённый орден, вручавшийся женщинам, родившим и воспитавшим десять и более детей. Материальная поддержка государством многодетных семей начиналась только с рождением седьмого ребенка.
После окончания войны стало понятным, что государство по-прежнему видело в женщинах лишь матерей и работниц. Женщины оказались легко вытесненными с лидерских позиций на предприятиях.
Половая диспропорция в результате войн и репрессий, разрушение преимущественно мужского генофонда деформировали отношения между полами. Значительная часть целого поколения советских людей выросла без отцов. Послевоенная безотцовщина сказалась и на формировании дальнейшей культуры отношений мужчин и женщин во всех сферах жизни. А одинокие и многодетные матери были самой остронуждавшейся частью населения СССР.
Только в 1955 году отменили криминализацию абортов; женщинам и их семьям вернули функции контроля над деторождением. Но эта политика не подкреплялась сексуальным образованием, доступностью надежных контрацептивных средств, что способствовало превращению аборта в СССР в основной способ контроля репродукции. В общественных обсуждениях, в печати это замалчивалось.
При Хрущеве, вернулись и женсоветы, но их повестку устанавливали не их члены, а те партийные или государственные организации, при которых они действовали. Таким образом, хотя начиная с 1960-х годов гендерная политика советского государства стала более либеральной, государство продолжало доминировать как в сфере женского политического участия, так и в сфере гендерных отношений. Во властных структурах можно вспомнить разве что Екатерину Фурцеву.
Облегчение процедуры развода (1965), право на получение фиксированной доли алиментов – 25% от заработка ушедшего из семьи супруга (1967), введение оплаченных отпусков по беременности и родам, пособий на детей матерям-одиночкам и разведенным женщинам (Кодекс о браке 1968 года) объективно способствовало улучшению положения женщин. Но их бытовое неравенство с мужчинами, меньшие возможности для профессионального роста, высоких зарплат, полноценного досуга замалчивались так же, как и тема абортов.
Екатерина Фурцева — первая женщина в Президиуме ЦК КПСС
О том, каким должно быть отцовство (в отличие от материнства) не говорилось; равенство мужчин и женщин понималось как тождество их правового статуса, а не возможностей для раскрытия личностного и гражданского потенциала.
В конце 70-х издания для женщин – «Работница» и «Крестьянка», – предлагали старый советский стереотип женщины как активистки и труженицы (никто не снимал с нее обязанностей образцовой матери).
В это же время в диссидентском самиздате вышел альманах «Женщина и Россия». Его редакторами были ленинградки Т. М. Горичева, Н.Л. Малаховская и Т.А. Мамонова. Позднее, в 1980—1982 годах, команда альманаха издавала журнал «Мария» и основала одноимённый женский клуб.
Феминистские диссидентские журналы были посвящены замалчиваемым в советском обществе проблемам и делали особый акцент на положении женщин: они освещали психологические проблемы взаимоотношений мужчин и женщин, проблемы семей, положение женщин в тюрьмах, бездомных женщин и пр.
Титульный лист альманаха «Женщина и Россия», Ленинград, 1979
В 1977 году была принята новая конституция. Предложение дополнить норму о равных правах мужчин и женщин словами о «равных обязанностях» не нашло поддержки.
В рядах Коммунистической партии к началу 80-х было около 20% женщин, но в ее руководящем эшелоне женщин было лишь 2,8%, а в самом ЦК КПСС – ни одной.
Схожая ситуация была и в производственной сфере, и в науке, здравоохранении, образовании: среди рядовых сотрудников женщины составляли более половины занятых, но на уровне принятия решений их было не более 5%.
Реформы середины 80-х изменили позиции женщины в обществе. Они создали условия для возникновения новых форм женского движения, для рождения множества общественных объединений, которые начали добиваться не просто формально-юридического, но реального гендерного равенства.
Но по-настоящему о женском движении в России мы можем говорить только с начала 90-х годов. То есть в постсоветский период. Стали возникать многочисленные независимые женские организации. Число их постоянно росло и достигло шести сотен. Но большинство из них не ставило политических задач, выполняя только функции социальной помощи малообеспеченным женщинам, женщинам с больными детьми, одиноким матерям. Хотя постепенно часть этих организаций стала выдвигать требования к государству о соблюдении трудовых и социальных прав женщин, о принятии антидискриминационных законов, законов о домашнем насилии. Немногочисленные объединения старались поддерживать женское предпринимательство. На политической арене появляются значимые женские фигуры: Нина Андреева, Валерия Новодворская, Галина Старовойтова, Казимира Прунскене. В декабре 1993 года впервые в истории страны женская партия «Женщины России» получили 8,13% голосов и сформировали в Государственной Думе свою собственную фракцию.
Параллельно особенностью этого периода является появление так называемых «женских журналов», чья доля составляла более 30% среди всего объема продаваемых журналов. В них поддерживался стереотип женщины – сексуального объекта, чьи интересы ограничены кухней, детской и уходом за собой. Раскрытие актуальных проблем женщин и поиск их решения в этих изданиях напрочь отсутствовали или касались поверхностно.